Следуюшая глава: Эротические наставления о необходимости хороших манер:
"....
Иди! Тебе там будет рад
Один мой давешний знакомый,
Ловкач Али". Но я, влекомый
Роскошней земли повидать,
Через пески идти опять
Не захотел и прибыл скоро
В Стамбул. Над волнами Босфора
Дворцов изящные ряды,
Пред ними пышные сады,
По стенам вьющиеся лозы,
Очаровательные розы,
Оград затейливый узор -
Все ново, все пленяло взор.
И колыхались непрестанно,
Как в танце девичии станы,
Их отражения в воде.
Любовь, казалось, там везде.
И рифм классических напевы
Велят нам ждать явленья девы.
И так и есть. В дому окно
Наружу чуть растворено,
И слышится шуршанье шелка,
МузЫка, речи, пенье. В щелку
Богато убраный покой
Мне виден. Девушки толпой
Резвятся около фонтана,
И с ними в платье златотканом
С жемчужной на груди тесьмой,
По низу шитом бахромой
Сидела женщина с чертами
Прекрасными. Она перстами
Легко касалась лютни струн
Полна приятных, сладких дум.
Ее одну среди гарема
Главу венчала диадема.
И в пенье поцелуй маня,
Она заметила меня.
Тотчас без гнева, без испуга
Рукой махнула властно слугам,
Меня схватили и к дверям
Поволокли, хотя упрям
Да и не слабого десятка
Я был, и туркам для порядка
На память кое-что я дал.
Но вот в покоях я предстал
Перед таинственной принцессой.
И сразу ей без политесов
Сказал, что очень я богат,
Имею золото и рад
Ее досуг сей музыкальный
Продолжить с ней в ее же спальне.
Лишь на мгновенье вспыхнул взгляд,
Но был ответ - холодный яд:
"Досуг немного мы отсрочим.
Пока ступай, дождися ночи".
Слуге: "Искателя утех
Держать отдельно ото всех".
Меня ввели в пустую келью
И напоили странным зельем,
Что без причины всякой зебб
Поднялся тут же и окреп.
Затем цирюльником пострижен
Срамно я был, и вид бесстыжий
Придал мне толстый слой румян.
Вошедший следом грубиян
Принес мне женскую одежду,
Сказав: "Танцуй теперь, невежда."
И к ночи вновь я приведен
В покой, где зрел принцессу днем.
Она кальяна дым вкушала,
Безумно, дико хохотала.
В одежде женской у стены
Красивых юношей ряды -
Накрашенных, обритых - стройно
Сгибались в танце непристойно.
"А ты, - ко мне оборотясь,
Рекла развратница, смеясь, -
Пляши, не то пойдешь на плаху.
Давай, коль не опал со страху".
И закружил меня народ,
Втянул в кастратов хоровод.
Но цепь я разорвал, взбесившись,
Перед царицей очутившись,
Я гневно рек: "Не для того
Богат я стал! Ни от кого
Сносить насмешки не намерен,
Я сам пришел, и я уверен:
По праву мог тебя любить,
Но не тебе со мною быть -
Развратной, ветреной девице,
Несчастной пошленькой царице.
А казнь твоя мне не страшна,
Мне смерть иная суждена".
Прервалась музыка, молчало
Все в зале, пламя трепетало
Внутри лампад, и в тишине
Трещали фитили в огне.
И тенью бледною качалась,
Навстречу злобно подымалась,
И в ярости скривя уста,
Принцесса. Тела нагота
Ее открылась предо мною...
Но вдруг ворвалися толпою
В палату стражники. "Там брат
Хозяйки! - закричал кастрат, -
О, горе! Ждет нас всех погибель".
И точно: в мерзкую обитель
В одеждах пышных сам султан
Вошел. Пред ним принцесса стан
Согнула, пали ниц другие,
Скрывая органы мужские.
"Сестра, - сердито молвил он, -
Ты снова держишь здесь притон!
Вдова, чей муж достоин неба;
А ты грешишь с мальцами смело!
Но слушать сплетни я устал".
И плетку тут султан достал,
И за косу хотел тугую
Схватить и проучить нагую
Сестру. Но я меж ним и ней
Как льва прыжком возник: "Не смей,
Султан, сей женщины касаться,
И нет греха на ней: собраться
Всей этой челяди смешной
Я повелел. С моей женой
Так любим развлекаться часто,
Она к разврату непричастна."
Султан заметил мой контраст:
"Ты чьих, румяный педераст?"
Я повторил: "Пред небесами
За жен мужья ответят сами,
И у супругов коль в дому,
Ты к мужу должен одному
Во гневе царском обращаться".
И желваки его вращаться
Так страшно начали: "Добро!
Ну, ниц! И спрячь свое добро.
Сестра, за что тебя спасает?
Свой хуй на плаху отправляет.
Уйди, сестра, в другой покой
И тело голое сокрой.
Он - муж! Видали вы героя!
Ужо поговорю с тобою.
В тюрьму его, уж плачь - не плачь;
Всех прочих примет мой палач".
И вот я снова в заточеньи,
И рвется мысль в остервененьи:
Не за тебя ли бога глас
Мне жизнь отдать велит сейчас.
Тебя ведь я впервые вижу,
Но уж люблю, и ненавижу,
И жажду. Боже! Жажду я!
Не эту смерть ли у ручья
Мне предрекал мираж в пустыне:
Любовь к принцессе иль рабыне...
Но вряд ли: Ра когда вещал,
Метафор я не замечал.
Так жив что ль буду в самом деле?
И тут засовы заскрипели.
Дверь отворилась, и Она
Вошла ко мне бледна, скромна:
"Прости, - и села на скамейку, -
С трудом нашла сюда лазейку,
Чтоб брат не знал, что я иду
К тебе, убила я слугу".
"Но кто твой брат? Кто ты сама?
Что мне сулит сия тюрьма?"
"Коль мужем ты моим назван,
То я твоя Эсме-Султан.
Отец когда-то был пиратом,
Не поделил добычу с братом,
Был обворован им, потом
На юге сделался царем,
Там на наложнице женился,
И вскоре сын, мой брат родился.
Потом пора родиться мне
Пришла. Недолго я в семье
Своей жила, почти что сразу ж
За старика больного замуж,
В Стамбул султану отдана.
Он скоро умер и одна
В разврате жизнь я утопляю,
А брат Стамбулом управляет.
Тебя не сможет он простить,
И хочет завтра здесь убить.
Но ты беги, еще есть время.
И не жалей: бесплодно семя
В заросшем сорняком саду,
А я теперь домой пойду.
И путь твой будет чист и долог,
Но поспеши оставить город"
_________________ Во болото во овраг во летает тетервак!
Последний раз редактировалось Нетопырь 06-07-2009, 19:40, всего редактировалось 2 раз(а).
|